Продолжение сезона во ВсеволожскеПродолжение сезона во Всеволожске

Деревенская былина

Ах, иначе в былые года

колдовала земля с небесами

Дива дивные зрелись тогда

чуда чудные деялись сами.

Мельница, Змей.

В далёкой деревеньке, ставшей городом уездным, жили - не тужили всадники. Каждый из них был светел, как сокол,

мудр как филин 

и предан семье, как вепрь.

Не сиделось им дома, а потому любили они вместе пришпорить своих скакунов за околицей, и мчать сквозь туман, дожди косые да град, под свинцовыми тучами - туда, где за горизонтом встретит их ласковая полоска восхода или заката.

Так и в тот день случилось. Собрались они

на конях своих верных за мызою Рябово, в деревне Румболово. И друзей своих пригласили.

Стоят наши герои, улыбаются, шутки шутят.

Хотя ведают - нелёгкая дорога им предстоит. Ждёт их холод, позабытый на земле ушедшей Мореной. Ну да ничего, не впервой! Не из робкого десятка те наездники! Ибо знают, что наградой за путь трудный и опасный будут новые впечатления и новые соратники. Да и живот пуст не останется - припасены на постоялом дворе для них угощения царские - мясо, жареное на маленьких вертелочках да напитки хмельные и весёлые.

Вот уже кони забили копытами, рвуться из пыли и частокола на простор воли вольной, пламенные сердца их стучат в унисон друг-другу.

С высокой горы проглядели всадники свой предстоящий маршрут, приглашенных дев

примостили на крупы своих гнедых да вороных коней, и рысцою направились вдаль, на встречу седым облакам. 

Ох хитра, ох хитра Морена! Уже и срок её прошёл - спряталась до следующей зимы, а гостинцы в виде ветра пронизывающего да температур низких оставила за собой, бросила в наших наездников.

Но ничего! Крепче от того узду сжимают руки, а девы красные цепче держатся сзади, обнимая своих героев как в последний раз!

Поворот да поворот, леший водит хоровод. Завёл он наших героев на станцию перемётрую, где окромя овса для коней, ничего не было. Ни френчдогушки сахарного, ни кофея заморского, ни бургера народного. Но всадники не унывают - достают припасённые бурдюки с чаем, да делятся промеж собой.

Долго ли, коротко ли, пора и в путь трогать. Снова ржут, беснуются кони, и несут наездников вдоль моря северного, сурового, к месту красивому, что бы кисть фотохудожника запечатлела подвиг их.

Тут, у набегающих волн, замерли они на мгновение, что бы подумать думу о себе да о державе своей...

...снова путь-дорожка стелится. И мчат всадники мимо деревень да полей, весною смрадных (что бы по осени жито собрать в закрома). В мыслях поминают по дружески летописца вашего покорного за то, что путь выбрал не простой. 

И уж совсем крепкими словами клянут они бояр, из-за которых дороги, некогда мощёные, превратились в ямы да кочки. Ещё зимой были тут пути проезжие для любой телеги, а ныне всё больше тропы они звериные напоминают.

Прибыли наездники в деревню чухонскую,

прикупили в лавке местной напитков горячих и держат совет - каким маршрутом мчать в таверну, где ждут их яства? Голосованием решили, что путь надобно выбрать короткий, а то уж у коней подковы трещат.

Летят вперёд верховые, всё ближе и ближе родные хаты. Вот уже показалась за поворотом корчма, коновязь да пыхтящая трубой баня, украшенная по случаю поездки.

Уставшие, замёрзшие, но довольные собой и стойкостью своих дев (не упрекнувших их ни разу за испытания, которые пришлось вынести), поставили наездники коней в стойла.

Тут и пир начался на весь мир. Зареяли на ветру флаги, полились тосты добрые

гости из соседних волостей пожаловали с подарками

коктейли заморские ручьями зажурчали,

песни-пляски начались, веники по спинам уставшим застучали.

И даже серые тучи, видя, что не сломить да не испортить настроения наездникам, рассеялись, а Ярило прислал восхитительный, былинный закат, какие бывают только в мае, перед праздриком Победы.

А тут и чудо-чудное подоспело из земли Поднебесной, зарницами яркими восхитив всех.

Вот и былине конец, кто проехал-прокатился, кто напился-похмелился, не сломался, не убился - молодец.

П.с. спасибо кудесникам чудных картинок, вписанных в былину!